Iсторія шкільної вчительки

23 лютого 2022 року був звичайнісінький день, редакція «ОТ», як і вся Олександрія та Україна, жила звичайним життям: ми готували, матеріали для наступного номера, в якому хотіли розповісти про олександрійця Руслана Хода, який повинен був у складі українського вокального поп-оперного квінтету «lL MEN» виступити 10 березня у ДК «Світлопільський», хотіли розповісти про історію курганів нашого району та ще багато про що! Проте війна внесла свої корективи, і те, що вчора здавалося актуальним, сьогодні пішло на другий план.І все ж таки – серед підготовлених до друку матеріалів виявився один, який, незважаючи на те, що йдеться про події майже 80-річної давності, не втратив своєї актуальності. Олександрійці Євдокії Олексіївні Банніковій 10 березня виповниться 90 років. Все своє свідоме життя вона присвятила навчанню дітей. Її доля, мабуть, нічим не відрізняється від мільйонів таких самих простих людей, яким випали голод, війна, розруха.
Вона народилася у багатодітній сім’ї на Уралі, потім був переїзд до Казахстану. Тут їхню сім’ю і застала війна. Батька забрали до армії у вересні 1941-го, а у грудні 42-го мати отримала похоронку. Мати працювала на всіх роботах, які були можливі, щоби прогодувати велику родину. Після 7-го класу вступила до Бакинського педучилища, потім закінчила інститут іноземних мов, а в 1966 році переїхала в Україну до брата, який жив у Червоній Кам’янці. Тут працювала у школі-інтернаті, а після розформування навчального закладу викладала у Користівській школі. Потім у сільських школах Діброви, Протопопівки. Сьогодні Євдокія живе в Олександрії.
Свої спогади Євдокія записує у зошити, деякі з яких пропонуємо вашій увазі.
“На Урале зимы были суровые, а летом овощи и фрукты не успевали вызревать. С каждым годом становилось все труднее и труднее. Это было в 1935-36 годах. Многие стали уезжать на юг, к теплу в поисках лучшей жизни. Вот и наш отец с группой семей решил перебраться в Казахстан, где нас впоследствии и застала война…
Мама шила одежду людям на заказ или с подругой ходила по аулам, где покупали дешёвые фрукты, а затем выносили продавать на станцию к проходившим поездам. Мы же, дети, когда первый раз увидели яблоки и груши, растущие на деревьях, думали, что они привязаны ниточками к веткам. Позже мы шалили и в прыжках откусывали кусочки висящих фруктов. Однако порядки в совхозе были строгие – никто не имел права обрывать фрукты, за это могли даже в тюрьму посадить.
Собирать можно было лишь после того, как выполнялся план заготовок. Мы собирали фрукты, сушили или замачивали в бочках – тем и питались…
Помню, родителям приходилось менять одежду на еду, чтобы хоть как-то продержаться. Однажды старшая сестра, которая устроилась на работу после техникума, прислала нам посылку, а в ней новенькие блестящие ботиночки для меня. Это были первые настоящие ботинки в моей жизни! Я их ставила на подоконник, любовалась и думала, как в холода надену и буду хвастаться перед подружками. Но однажды мать сказала: “Что нам делать? Будешь носить ботинки или обменяем их на зерно, тогда хоть лепешек сможем напечь»? Я со слезами на глазах согласилась…
Зима 1941 года была тяжёлая, но пришла весна, и все зацвело, заблагоухало. Мы пасли коров и телят, все было прекрасно… Но случилось 22 июня. У нас был глубокий тыл, ни радио, ни телефонов не было – все новости сообщал конный вестовой (курьер). Страшно стало, когда пошел поток эвакуированных из России, Украины, Белоруссии. И каждый день приносили повестки – мужчин забирали на фронт, дома пустели.
В сентябре 1942 мы провожали папу на фронт. У клуба в центре совхоза собралось много людей. Был и смех, и плач, и песни под гармонь. Все знали, что провожают своих близких не на парад, а на страшную войну – в совхоз уже приходили похоронки…
Сформированные отряды бойцов располагались на станции в 3-х километрах от совхоза, и мы каждый день ходили туда узнать, отправили отца или нет, носили продукты. В один из дней поезд ушел, и больше мы его не видели…
12 декабря мы получили извещение, что наш отец погиб смертью храбрых возле деревни Цибенка под Сталинградом …
Помню тот день – я была на уроке, в дверь класса постучали и зашёл мой старший брат Павел. Он что-то сказал на ухо учительнице, и та сказала мне идти домой. Там уже собрались все наши и соседи… Плач, причитания. Мы прижались к маме и тоже плакали. Я ещё толком не ощутила произошедшего, но поняла, что отца больше не увижу, что больше не буду выбегать на дорогу и всматриваться вдаль, встречая знакомый силуэт…
Война объединила людей, сдружила. Вечером после работы собирались у кого-либо, балагурили, думали о том, что война скоро закончится, что наступит лучшая жизнь.
В Казахстане было много эвакуированных артистов различных театров, ансамблей и они часто ездили с концертами, в том числе и к нам в совхоз. Мы ухитрялись на них пробираться – узнавали какого цвета билеты, доставали такую же бумагу, делали из картошки печать, штамповали билеты и проходили, как ни в чем не бывало. Бывало нас ловили на подделке, но жалели и пропускали.
К нам в село привозили кино. Запомнился фильм о войне “Она защищала Родину”. Это был первый фильм, где показали зверства фашистов – зрители в зале плакали и даже падали в обморок. Люди становились злее, особенно молодежь. Все хотели на фронт – мстить врагу. В то время шел призыв 1925 года, а брату Павлу не было еще 17 лет. Но он соврал, что потерял свидетельство о рождении и добавил себе два года. Когда мы узнали, что его берут в армию, был шок, но он решил, что должен отомстить за отца.
Призывников отправили в город Фрунзе (Киргизия), и оттуда он прислал фото – в длиннющей шинели до пят. Мама все время плакала и молилась, чтобы Господь его сберёг.
Чуть позже Павел написал, что скоро их будут отправлять на фронт и что поезд пройдет через станцию Тюлькубас, которая недалеко от нас. Мама собрала кое-какие вещи, напекла пирожков и отнесла знакомым, которые жили возле станции, чтобы те, если она сама не сможет встретить поезд, передали Павлу передачу. Сама ходила на станцию через день, но поезда все не было. Пирожки, конечно, зачерствели, и мать решила испечь новые. Сказала знакомым, что старые пирожки забирает, а утром принесет свежих. И надо же случиться, что поезд прошел именно в этот вечер. Спасибо, что знакомые собрали кое-какие продукты и передали брату…
Летом мы собирали коровий навоз, лепили лепешки, высушивали и складывали в сарай, а зимой ими топили. Они горели хорошо и давали тепло.
Ходили мы в валенках, которые сами шили – они назывались “папайки”. В сырую погоду сушили их на конфорках печи. И вот однажды наша квартирантка – тетя Саша – пришла вечером с работы и положила носки (их шили из тряпок) на золу, так как решила, что печка затухла, а на теплой золе они быстрее высохнут. Но в золе остался жар, который вспыхнул – в итоге сгорели и носки, и наши папайки. Пришлось сестре добираться на работу в маминой обуви, Саша же обмотала ноги какими-то тряпками, так и пошла на работу по воде, а я несколько дней сидела дома – не было что обуть.
В то время мы все ходили в обносках, а чтобы сходить на базар и прилично выглядеть, соседи делились одеждой – у кого что было поопрятнее…”

Вітаємо Євдокію Олексіївну з 90-річчям, а також, як і всіх жінок, із прийдешнім святом 8 Березня!
Г. Сергеєв