История любви

Опаленные Чернобылем

На первый взгляд, это обычная история, каких много. Возможно, она будет передаваться в семье от поколения к поколению. Наверняка, эта история могла бы быть другой, если бы не Чернобыль. Длиннее, если бы не Чернобыль. Менее трагичной и менее щемительной. Но она такая, какой получилась. Вот и думай теперь: сами мы выбираем свою судьбу или кто-то за нас.

…Они познакомились в 1976 году первого сентября – на линейке в училище № 1 в Октябрьском микрорайоне. Лида только поступила учиться на электромонтажника-схемщика, а второкурсник Анатолий осваивал профессию наладчика электрогазосварочного оборудования. Лида, стесняясь и осматриваясь в новом коллективе, стояла в толпе, но Анатолий ее заметил и вручил ей цветы – как второкурсник первокурснице. Она его тогда не очень-то и запомнила, показался ей каким-то маленьким, а он влюбился с первого взгляда, попросил ее подружек познакомить его с ней, а своим друзьям прямо на линейке сказал: «Вон ту – не трогать!». Их познакомили, они стали встречаться. Он отслужил в армии, она его дождалась. В 1979 году они поженились, а годом позже у них родилась дочь.

В сентябре 1986-го Анатолию исполнилось 26 лет. Он работал на Байдаковской брикетной фабрике, был счастливым мужем и отцом шестилетней доченьки Любочки. И тут его призвали через военкомат – ликвидировать последствия аварии на ЧАЭС. Лидия была беременна младшей дочкой Ирочкой и лежала на сохранении. Анатолий просил отсрочку – хотя бы пока жену выпишут из больницы, но ему ответили: «Ничего страшного, государство позаботится»… Его не было месяц. И никто не знал – как он там. Мобилок тогда не было.

Домой он вернулся без предупреждения, в полдесятого вечера. Жена смотрела телевизор и вдруг почувствовала чье-то присутствие. Оглянулась – в дверном проеме стоит Толя. Вернулся! Худющий, уставший, но – живой!

По возвращении Анатолий продолжил работать на брикетной фабрике, потом перешел в РЭУ, был мастером участка водоснабжения. Даже на пенсии не сидел без дела, устроился в водное хозяйство. О своем пребывании в Чернобыльской зоне рассказывал немного: питание было хорошим, мылись и брились привозной минеральной водой с тухлым запахом – другой просто не было. Для защиты от радиации выдавали только респираторы. Вокруг все рыжее и пустота – мертвый город. Закапывали целые села и деревья с корнями. Жили за 30 километров от реактора, ездили каждый день на работы, в основном были все из Кировоградской области, даже роботы не выдерживали, а людям приходилось. Как опытный электрогазосварщик, Анатолий выезжал непосредственно на ЧАЭС, чинил технику прямо на месте.

Многие что-то привозили из Чернобыльской зоны домой, но Анатолий не рискнул – знал, что это опасно. Он понимал, как и все чернобыльцы, что радиационный фон в зоне техногенной катастрофы, да еще сразу после взрыва на реакторе, конечно, намного превышал норму, но в документах у него, как и у всех, было написано: «25 микрорентген в час – допустимая доза радиации».

В Чернобыльскую зону он однажды вернулся – на 30-летие аварии ездил на экскурсию в Припять. Все фотографировал. И фотографировался сам – на фоне реактора и скульптуры Черного ангела.

Ликвидатор аварии на ЧАЭС 1986 года Анатолий Кравченко ушел из жизни 8 октября 2016 года. Ему было всего 56 лет. Врачи констатировали: смерть связана с Чернобыльской катастрофой. У него рано начали болеть ноги и спина. Мучила киста поджелудочной железы.

Лидия и дочки – Люба и Ира – до сих пор не оправились от утраты. Они жили за мужем и отцом, как за каменной стеной. Всю мужскую работу по дому Анатолий делал легко, был мастером на все руки. Всегда что-то планировал наперед, и даже после его смерти жена и дочери, которые со своими семьями живут вместе с мамой в родительском доме, воплощают планы Анатолия в жизнь. Он хорошо сходился с людьми, мог расположить к себе любого, был душой любой компании, смешно рассказывал анекдоты, все старались сесть поближе к нему.

Больше всего на свете Анатолий любил свою семью. «Он жил для нас», – говорят его осиротевшие девчата. Председатель общественной организации «Союз инвалидов Чернобыля» Людмила Комлева рассказывает: «У Анатолия прекрасная семья, он жил ради нее. Всегда старался быть вместе с женой и дочками. Даже на годовщины Чернобыльской катастрофы или в День ликвидатора долго не задерживался, говорил: «Я к своим девчатам».

Как и большинство мужчин, Анатолий не любил ходить по врачам. Все равно – на что ни пожалуйся, напишут «Здоров». Поэтому никогда и не жаловался. Но скорую свою смерть чувствовал, говорит Лидия. Праздники стремился отмечать без гостей, в кругу семьи. В последнее свое лето повез на море двухлетнего младшего внука. Когда уезжали, оглянулся на волны и сказал: «Ну что, привез и этого внука на море!», – как будто знал, что больше сюда не вернется. Никогда не пользовался привилегиями (путевками в санатории), льготных лекарств не получал, только льгота по оплате за коммунальные услуги пришлась кстати, сейчас ею продолжает пользоваться жена.
Анатолий был патриотом Украины и одним из самых активных участников мероприятий по защите прав чернобыльцев, всегда в первых рядах в митингах и протестных акциях. Чернобыльцы в большинстве своем стараются друг друга поддерживать, понимая, что когда люди вместе – они сила. Обидно, что государство не оценило жертв, которые принесли его сыновья – ликвидаторы техногенной катастрофы.

Обе дочери Анатолия и Лидии Кравченко получили высшее образование. Старшая работает главным бухгалтером, а младшая – Берегиня семьи, как ее называют дома – ухаживает за мамой и ведет хозяйство. Подрастают два внука – 16-летний Никита, студент Политехнического колледжа, будущий математик-программист, и пятилетний Ванюша – дедушкина копия.

«Самый лучший на свете папа, – со слезами на глазах вспоминает отца дочь Ирина. – Это был и друг, и защитник, и опора. У нас с сестрой было самое счастливое детство, потому что у нас самые лучшие родители. Как бы далеко мы ни были, приедешь домой, папа обнимет – и ты знаешь: все будет хорошо. Очень по нему скучаю и почти каждый день с ним разговариваю. Мы остались сиротами. Но он продолжает жить – в нас, во внуках, во всем, к чему прикасались его руки»…

Елена Карпачева