Государственное – значит ничье

Когда в 2015 году закрыли отделение участковых милиционеров на ул. Красноказачьей, 41 (так называемую базу-2), знакомый, живущий напротив, сказал: “Ну все, пропал дом”. Как в воду глядел: через месяц из здания вынесли окна и двери, чуть позже – вырезали радиаторы отопления. Сейчас это руина, на которую страшно смотреть.

Тот же знакомый говорит, что отдай вовремя дом в хорошие руки, сейчас там могли бы жить 6-8 семей, но это никому не нужно. Почему так? Мы обратились в городской отдел полиции, но там сказали, что здание на балансе областного управления национальной полиции. В областном управлении вопрос посчитали настолько сложным, что предложили направить письменный запрос, что мы и сделали.

Что ж подождем, может, узнаем, что-то интересное. Но по факту задаваемого вопроса никакой ответ сути не поменяет – пригодное для эксплуатации здание разрушено и уже несколько лет до этого никому нет дела. А в это время в городе тысячи людей стоят в очереди на квартиры или нуждаются в улучшении жилищных условий. Уверен, что и полицейские нашего горотдела с удовольствием заселили бы этот дом в центре города.

По ситуации с этим зданием видно, что государственное – значит ничейное. Отделы, управления, департаменты, министерства – у каждого свои важные задачи. Что им до конкретного человека?

При Советском Союзе приснопамятные коммунисты строили жилье в огромных масштабах, понимая, что это главная проблема человеческого существования. За последние десятилетия проблемы обывателя не изменились, и сегодня главные из них – это жилье и зарплата. Но если при “совке” это как-то решалось, то сегодня каждый решает проблему сам. При зарплате в пару сотен у.е. своя квартира для большинства людей стала несбыточной мечтой.

Второй пример наплевательского отношения к нуждам граждан – общежития Александрийского аграрного колледжа. Второй десяток лет два здания стоят руинами. Второй десяток лет тут могли бы жить студенты и преподаватели. Здесь можно было бы продать или сдать в аренду несколько помещений. Это было бы хорошо и полезно.

Именно так поступают в Польше. Знакомый работал там на реконструкции зданий. На краю Варшавы стояли два заброшенных здания. Их выкупило государство и за три месяца капитально отремонтировало. А еще через месяц там забурлила жизнь. Часть квартир дали бюджетникам, часть продали и сдали в аренду. Государство на этом заработало.

В нашем случае с общежитиями ситуация такая: здания принадлежат Белоцерковскому национальному аграрному университету, то есть являються государственной собственностью, а по закону, принятом еще при премьерстве Юлии Тимошенко, продавать или передавать их нельзя никому.

Как говорит директор колледжа Александр Бодяко, вокруг зданий ходят многие заинтересованные лица. Приходили коммерсанты, предлагали очень выгодные условия, городские власти тоже хотели бы взять здания на свой баланс. Вот сейчас наша воинская часть Нацгвардии хотела бы участвовать в реконструкции – они уже даже с рулетками приходили. Все предложения были хороши и устроили бы руководство колледжа и университета: правопреемник обязуется капитально отремонтировать помещения, а их часть отдать студентам и преподавателям. Казалось бы, всем хорошо, но…

– Я 12 лет работаю в этом учебном заведении, и все эти годы вопрос общежитий поднимался многократно, но не решался – он просто висит в воздухе, – говорит Александр Иванович. – Здесь все упирается в закон о приватизации, запрещающий какие-либо действия с государственной недвижимостью учебных заведений. С одной стороны, может, и правильно, а с другой? Вот как быть в нашем случае? Денег на ремонт государство не дает, но и отдать тому, кто может его сделать, не разрешает. Выходит, пусть лучше разрушается, а мы своего не отдадим?

Возможно, мы смогли бы что-то уже начать делать, но есть другой закон – сначала нужно выплатить зарплату, стипендии, заплатить коммуналку, а потом распорядиться оставшимися средствами. Но их не остается! Вот и получается замкнутый круг. Решить вопрос передачи этих зданий можно только на уровне Кабинета Министров, но для этого нужно желание и настойчивость тех, кто претендует на них, а этого как раз и не происходит.

В апреле прошлого года мы все-таки смогли сделать техническую документацию на ремонт двух общежитий. Это больше на перспективу – а вдруг у государства найдутся средства на ремонт? А у нас уже готовая документация!…

Итак, что получается? С одной стороны, есть жители государства, которые остро нуждаются в жилье, с другой – государство, которое гарантирует Конституцией право на это самое жилье. Для этого неоднократно за годы независимости принимались программы типа «Доступное жилье», но, к сожалению, ничего путного их этого не получалось и не получается. Так, в прошлом году по этим программам удалось обеспечить квартирами всего лишь 100 граждан во всех регионах страны.

И еще. Как говорят правоведы, право на жилье гарантируется созданием условий, при которых каждый гражданин должен иметь возможность его построить, приобрести в собственность или взять в аренду. В идеале ситуация такова, что есть государственный фонд жилья и есть право определенных категорий граждан на это жилье, прописан механизм реализации этого права. В реале немного по-другому, количество жилья в фонде намного меньше, чем количество тех, кому оно положено по закону.

Решается этот вопрос путем создания очереди на получение квадратных метров, сроки которой измеряются десятилетиями. Для этого людей поделили по категориям, по первоочередности, и, соответственно, социальному положению. Грубо говоря, нас проранжировали по болезням и квадратным метрам, нас разделили по учреждениям, комиссиям, ведомствам, короче, по “понятиям”. Каждому дали свой номер и… надежду. А в это же время сотни тысяч пустующих помещений по всей стране ждут своих хозяев.

Сергей Гавриленко