Судебная реформа, или Пороховая бочка

В Украине реформирование судов началось в 2016 году. Его громко воспевали в Администрации Президента и грозились показать всем “кузькину мать”, а сам Петр Порошенко говорил: “Судебная реформа – одно из главных решений моего президентства”. Прошло три года, но, как свидетельствуют данные Киевского международного института социологии, качество правосудия упало даже ниже времён Януковича. Как говорят критики реформы, она идет ни шатко ни валко и такими темпами будет продолжаться еще с десяток лет.

Но вот, наконец-то, добрались до судов первой инстанции – их начали объединять в окружные. Что это даст конкретному человеку – пока совершенно непонятно. Сегодня на эту тему наш разговор с заместителем председателя Александрийского горрайсуда Галиной Колиуш.

– Недавно было объявлено штатное расписание создаваемого окружного суда, что это означает?

– Окружной суд объединит Алек-сандрийский горрайсуд и Петровский и будет насчитывать 14 штатных должностей судей. Столько сейчас в нашем горрайсуде. После реформирования их останется 11, но добавятся трое из Петрово.

– Что даст реформирование?

– Сейчас трудно говорить о плюсах такого нововведения, никто на местах не понимает, как это будет работать, как будут распределяться дела между судьями, как будет осуществляться связь между судами, если отделение останется в Петрово, как будет обеспечиваться коллегиальность, доставка свидетелей, присяжных и всех других участников процессов. Пока что мы видим лишь минусы. Если работа будет строиться по территориальному принципу, то теряется сам смысл программы автоматического распределения дел. Окружные суды хороши для территории одного города, но когда между их отделениями большие расстояния, то это станет большой проблемой для всех участников процессов. Я знаю примеры объединения судов населенных пунктов, между которыми даже нет прямого сообщения!

– Непонятно, как можно проводить реформу, если в судах не хватает самого главного – самих судей?

– В нашей области не то что не хватает, некоторые суды вообще закрыты из-за отсутствия судей. Например, в таком немаленьком населенном пункте, как Онуфриевка. Есть суды, где всего один или два судьи. Все дела, с которыми они не могут справиться, направляются к нам. В Александрийском горрайсуде 60-70% коллегиальных судов (заседаний, которые ведут несколько судей. – Авт.) – это дела из других районов. Естественно, все участники процессов должны приезжать в Александрию, зачастую не раз и не два. Бывают процессы, идущие годами. И дела чаще всего тянутся из-за неявки того или иного участника процесса.

– А как обстоят дела в нашем суде?

– На данный момент у нас фактически осуществляют правосудие лишь 6 судей. Остальные по различным причинам (отпуск по уходу за ребенком, истечение срока назначения и т.д.) не работают. Трое лишь числятся в штате и не имеют полномочий. Например, судья Сергей Куковенков 8(!) лет ходит на работу, но не может исполнять полномочия, так как нет его утверждения Высшей квалификационной комиссии судей Украины. Почему так, мы не знаем.

В итоге наши судьи буквально зава-лены делами. В прошлом году на каждого приходилось в среднем по 800 дел. Работать до 8-10 часов вечера, а ещё и по выходным для нас стало нормой. Это выше всех возможных физических нагрузок, это просто выходит за грани! И это при установленной нагрузке в 185 дел!

А ведь есть сложные объемные дела, которые требуют длительного и тщательного изучения. Здесь хочу привести слова заместителя председателя Высшего земельного суда Кельна (Германии) Кристина Шмитца-Юстена: “Существует прямая связь между разумными сроками рассмотрения дел и судейской независимостью – принуждение к выполнению чрезмерного объема работ, который ни этот судья, ни кто-либо из его коллег физически не способен выполнять, есть посягательство на судейскую независимость”.
То есть, где-то там, вверху, реформы идут, а мы ощущаем лишь кадровый голод.

– И всё-таки наш суд работает.

– Несмотря на все эти проблемы, судейский корпус рассмотрел в прошлом году 3085 гражданских дел, 2279 уголовных, 1207 административных правонарушений, 142 административных дела.

– Пополнение судейского корпуса предвидится?

– Вряд ли. Мы ведь выглядим по сравнению с другими более благополучно, если это можно так назвать. Последнее пополнение было в 2016 году, когда в Украине было назначено порядка 300 новых судей. Скоро планируется ещё один большой конкурс и новые назначения, но нам на них рассчитывать не приходится.

– У вас, вижу, начался ремонт, которого ждали много лет.

– Горрайсуду выделили средства на капитальный ремонт помещения. Это не может не радовать. Вообще на фоне других Александрийский горрайсуд выглядит ещё на уровне! Есть достаточное количество залов для заседаний, мы обеспечены системой видеоконференции, есть все необходимое по канцелярской части. Сейчас оборудована комната для содержания подследственных и их общения с адвокатами.

Будет очень хорошо, когда при горотделе полиции начнет функционировать изолятор временного содержания. Его должны были открыть ещё 8 апреля, но теперь обещают к концу мая.

– Что ещё нужно для нормальной работы суда?

– Нам очень важно, чтобы наконец-то заработал электронный суд, о котором так долго говорят. Это многократно облегчит работу судей и всех участников процессов.

– Вопрос, ставший притчей во языцех: как бороться с коррупцией?

– Думаю, что начать нужно с деклараций чиновников. Открываем декларацию и сравниваем эквивалент имеющегося имущества с реальной зар-платой. Не можешь объяснить, откуда, например, взялся “Порше Кайен” – отвечай перед судом. Здесь все зависит от воли высшего руководства страны.

– Но ведь скольких переловили, потом показали, а потом отпустили. Почему не посадили ни одного крупного чиновника?

– Здесь больше показухи, игры на публику (мол, смотрите, как мы умеем выявлять коррупционеров), чем реальной работы следственных органов.

Судья – это арбитр, который оперирует только фактами, что подтверждены следствием. Он может прекрасно понимать, что обвиняемый украл, но одного понимания мало – нужны доказательства.

– Но и сами судьи часто не без греха?

– Сейчас судьи достаточно зарабатывают, чтобы задумываться о том, что какие-либо коррупционные действия могут поставить крест на их работе и карьере.

Те судьи, которые прошли все этапы оценивания и тестирования, зарабатывают до 30 тыс. грн. А те, кто пройдет квалификационный отбор в Высшей квалификационной комиссии (мы сейчас к этому готовимся), будут получать до 40 тыс. Это хороший стимул не думать о каких-либо противоправных действиях.

Но пока что судебный корпус сидит как на пороховой бочке. Идут какие-то “брожения”, и не понятно, что нас ждет завтра. Лишь когда будет проведена реальная реформа, можно будет говорить о разумных сроках рас- смотрения дел, непредвзятости, справедливости – о том, чего ждут граждане, обращающиеся в суд.

Сергей Гавриленко