Что волнует военкома

     Несмотря на патриотические настроения украинцев и максимальное внимание к армии со стороны руководства страны, положение в военном ведомстве оставляет желать намного лучшего. Об этом свидетельствуют факты, приведенные военным комиссаром Александрии Андреем Карло нашему изданию.

    Так, по состоянию на начало ноября, на срочную службу от Александрийского объединенного военкомата призвано 25 человек при плане в 110. Более 2000 человек числятся, как неявившиеся по повестке. Более половины прошедших медкомиссию непригодны к воинской службе.

     Почему же при наличии в городе и районе порядка 2,5 тысяч призывников в армию ушли только 25?

   – Ну вот такая сейчас пошла молодежь, – возмущается комиссар. – Если раньше служить было почетно и на того, кого не призывают, смотрели искоса, то сегодня, если ты не смог откосить от армии, то считаешься лохом! Многие призывники и их родители боятся АТО, хотя Президент Украины сказал однозначно: срочники в зону АТО не попадут.

    Как правило, нашим сотрудникам родственники призывника объясняют, что его нет дома, что он на заработках где-нибудь за пределами города, а то и страны. Я знаю, что во многих случаях это действительно так – молодые люди выезжают по различным причинам с места прописки, но с учета не снимаются. Здесь одно из двух: или это действительно так, но это нарушение закона, или они банально прячутся.

   Андрей Петрович еще раз напомнил, что отсрочку от службы имеют студенты, родители малолетних детей, что за военным срочной службы сохраняется место работы с выплатой среднемесячной зарплаты. Служить они будут 1,5 года (с высшим образованием – 1 год).

   Не блещут дела и с контрактниками. Так, по плану набора нужно 28 человек, но на сегодняшний день отправлено только 11. Здесь опять стоит напомнить, что контрактник получает денежное вознаграждение в сумме от 7 тыс. гривен в зависимости от звания и должности, а также надбавки (в зоне АТО) в зависимости от расстояния до линии соприкосновения. С этого года контракт заключается минимум на три года (с офицерами на 5 лет). При этом за конт-рактником сохраняется рабочее место на весь срок службы, а также среднемесячная зарплата. После первого срока контрактной службы военнослужащий получает право поступления в государственный вуз (при наличии в нем военной кафедры) без экзаменов. Также государством предусмотрен еще целый ряд льгот, которые касаются жилья, оздоровления и т.д.

    Ещё одна проблема – дезертирство, или на юридическом языке – самовольное оставление воинского расположения. В прошлом номере “ОТ” было опубликовано обращение Главной военной прокуратуры к военнослужащим, покинувшим место службы. Среди призванных Александрийским объединенным военкоматом таких числится трое из города и один из района. В обращении говорится, что в последнее время в средствах массовой информации распространяются недостоверные сведения о преследовании значительного количества военнослужащих, участвовавших в проведении АТО.

    Действительно, самовольное оставление части или места службы карается по ст. 407 УК Украины, и скрываясь от следствия, военно-служащий не сможет избежать уголовной ответственности, но явка с повинной, искреннее раскаяние в обязательном порядке должны быть учтены как государственным обвинителем, так и судом при вынесении приговора. В каждом конкретном случае учитываются все причины и условия, которые фактически способствовали оставлению военнослужащим воинской части, включая тяжелые семейные обстоятельства, наличие неуставных отношений и так далее.

    «Военная прокуратура, – говорится в документе, – обращается ко всем военнослужащим, самовольно оставившим воинскую часть или место службы, с предложением воспользоваться шансом вернуться к полноценной жизни и добровольно обратиться в ближайшую военную прокуратуру с повинной и объяснением причин отсутствия на военной службе. В таком случае, при отсутствии тяжких последствий или фактов совершения других преступлений, применение к лицу меры пресечения в виде содержания под стражей в ходе досудебного следствия инициировано не будет.

   Призываем родителей, друзей, родственников военнослужащих помочь своим близким людям исправить свою, возможно, самую большую ошибку в жизни, перестать скрываться от следствия и открыть для себя будущее».
Что касается александрийских “самовольщиков”, то военный комиссар предлагает им прийти в наш военкомат (можно обратиться по телефону 7-27-72) или в зональное отделение ВСП по адресу: г. Кропивницкий, ул. Шевченко, 3, контактный телефон – 27-42-45.

   И наконец, самая сложная проблема, названная комиссаром, – психологическое состояние демобилизованных из АТО воинов.

  – Сегодня много уделяется внимания материальному обеспечению военнослужащих, им назначаются льготы, для них открываются медицинские реабилитационные центры, но об их душевном состоянии пекутся лишь на словах, – говорит Карло. – С этой проблемой мне приходится сталкиваться очень часто. Но я не в силах каждого взять за руку и отвести к психологу. Здесь должна быть какая-то система. Вероятно, и государственные, и общественные организации должны принимать участие в судьбах воинов после демобилизации.

   Андрей Петрович показал одно из писем, которые приходят к нему от родственников демобилизованных военных. Письмо матери Вадима Б. – крик души женщины, теряющей сына. После демобилизации 4-й волны 34-летний Вадим постоянно пьёт, нигде не работает. “Моя жизнь превратилась в кошмар, – пишет мать. – Сын не только оскорбляет меня последними словами, но и бьёт… Прошу вас принять меры как можно скорее, потому что нет больше сил терпеть этот ужас. Он доведет меня до смерти”.

   Жуткие подробности письма мы опускаем, скажем лишь, что 7 раз полиция приезжала по вызову, но сделать ничего не может. Вадим говорит, что прошёл АТО, что контужен и теперь ему все до лампочки – ему все дозволено и все нипочем. Не видя выхода из ситуации, мать просит помощи у военкома.

   Таких историй в практике работы военкома немало. Но что в его силах? Разъяснительная работа или отеческое наставление? Все это он уже опробовал. Иногда помогало, иногда – нет.

  – Как правило, при упоминании психиатра либо психолога происходит категорическое неприятие, – говорит Карло, – мол, ты что, считаешь меня больным? Вероятно, это проблема всего общества, которую нужно решать сообща. Мы чтим павших, и это, конечно, хорошо, но сегодня уже нужно спасать живых!..

   Что же делать в таких случаях? Об этом мы спросили у волонтера и главврача Александрийского центра первичной медико-санитарной помощи Сергея Дьячука, который часто общается с бойцами АТО и знает их проблемы.

  – При всем, казалось бы, огромном внимании к проблемам вернувшихся из зоны боевых действий, психологической реабилитации у нас совершенно не уделяется внимание – говорит он. – Нет таких центров, нет специалистов. Медицинских психологов вообще единицы. Да и обычную медицинскую помощь зачастую получить проблематично. Не у всех есть удостоверения участника боевых действий. Многие не знают, куда нужно обращаться, или же не желают обращаться. Не всякая медицинская помощь у нас бесплатная. Вот поинтересуйтесь – сколько денег выделяется на одного призывника или военнослужащего из зоны АТО? Нет таких данных. Или в ответ услышите – у нас медицина бесплатная…

   Что касается упомянутого конкретного случая, то я вижу два варианта выхода. Первый: родственники, сослуживцы или знакомые Вадима должны попробовать поговорить с ним, разъяснить, что нужно пройти реабилитацию. Если он согласится, то я дам направление в Кропивницкий госпиталь ветеранов войны. Там отличные условия, хорошие специалисты. Там есть психологи, которые специализируются на посттравматических стрессовых расстройствах.

   Но если такой вариант не пройдет, то остается крайний, который применяют в случаях угрозы для окружающих со стороны гражданина. Это принудительная госпитализация и лечение через суд. Процедура сложная и меры радикальные, но нужно взвесить, что важнее: жизнь и здоровье матери или попустительство со стороны общества и близких Вадима.

Сергей Гавриленко